Невозможность выплатить внешний долг ведет ЕС к банкротству и войне, прогнозирует французский политик.
Депутат Европейского парламента, лидер французской партии «Левый фронт» Жан-Люк Меланшон в своем выступлении 25 ноября предсказал Европейскому Союзу весьма безрадостное будущее. По мнению политика, сейчас одну из главных опасностей для Союза представляет быстро растущий внешний долг. Совокупный внешний долг стран ЕС превышает даже показатели США с 17,7 триллионами долларов. На первом месте среди европейских стран находится Великобритания (9,5 трлн. долл. по состоянию на 31 марта 2014), на втором – Франция (5,7 трлн. долл.), на третьем – Германия (5,5 трлн. долл.) Для сравнения, внешний долг России по состоянию на 1 октября 2014 года составлял только 678 миллиардов долларов. Если говорить в процентах от ВВП, показатели еще более разительные – британский долг составляет более 400% от внутреннего валового продукта, французский – 182%, немецкий – 142%.
«Эти долги никогда не будут оплачены, — заявил Меланшон. — Как показывает история, все закончится банкротством, которое обернется тотальной катастрофой, войной или гиперинфляцией». Санкционная война с Россией и кризис на Украине, по мнению политика, только усиливают негативные тенденции. «Санкции, введенные в отношении РФ из-за сложной ситуации на Украине, только способствуют мрачному будущему всей Европы, как в экономическом, так и в социально-политической сферах. Подобное наблюдалось в преддверии Первой мировой войны», — прогнозирует он.
По мнению руководителя Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений Василия Колташова, Жан-Люк Меланшон драматизирует ситуацию. Это не значит, что внешний долг не представляет опасности для ЕС, но кроется она, как ни парадоксально, не в дефолте, а в его отсутствии.
— По всей видимости, во Франции только сейчас начинают понимать суть некоторых процессов в Евросоюзе. Конечно, долги в ЕС создаются вовсе не для того, чтобы их выплачивать. Рост государственного долга в еврозоне – это инструмент поддержания стабильности финансового сектора.
В то же время, со стороны господина Меланшона есть некоторое сгущение красок. В последние годы правительства стран еврозоны смогли удержать процесс роста государственных долгов, а кое-где, например, в Греции, удалось даже их сократить. Но при этом ВВП этих стран тоже уменьшается, экономическая ситуация ухудшается, следовательно, долги становятся все более обременительными для населения.
«СП»: — Но ведь долги нужно возвращать?
— Вообще-то говоря, все платежи по облигациям займов в ЕС работают на поддержание банковского сектора — банки получают с них немалые проценты. Вся система контроля за долгами, подчиненная европейскому Центробанку и Еврокомиссии, построена таким образом, чтобы с одной стороны обеспечивать стабильные платежи по долгам, а с другой – не допустить банкротства. Поэтому то, о чем говорит Меланшон, то есть дефолт и последующие катаклизмы, пока Евросоюзу не грозит. В свое время были опасения банкротства Испании, Португалии, Греции, но эти угрозы так и остались «бумажными тиграми». А вот экономики этих стран и общество после всех финансовых мер Евросоюза были разорены. И это гораздо более страшно. Как раз отсутствие банкротств в Европе создает больше проблем, чем могло бы возникнуть в результате дефолта по гособязательсвтам.
«СП»: — То есть государства ЕС постоянно «накачивают» финансовый сектор реальными деньгами, изымая их из экономики?
— Да, ситуация в экономике ухудшается, но выигрывает финансовый сектор, который получает постоянный источник денег. Это так называемая государственная рента, когда государство платит непрерывную дань банкам «еврозоны», обеспечивая их стабильность даже при самой плохой экономической ситуации. Проблема не в том, что могут начаться банкротства, а за ними войны и хаос. Катастрофа Европы именно в том, что эта бесперспективная система сохраняется. Европейская экономика не может получить развития, пока существует схема перекачивания денег от общества, от реальной экономики, к финансовому сектору.
«СП»: — Как долго может существовать такая система?
— Как показывает опыт ЕС, это может тянуться годы. Невозможно сказать, в какой момент система выйдет из-под контроля. Это может произойти не в силу экономических процессов, а из-за политических потрясений, какого-то социально-политического взрыва в Европе.
«СП»: — Вы имеете в виду протестные акции?
— Нет, не протесты и выступления, а именно народные восстания, которые сметут систему и создадут другую Европу. Хотя возможен и экономический сценарий. Когда экономика опустится до определенного уровня, будет сложно поддерживать финансовые структуры на плаву.
В любом случае, Европу ждут очень тяжелые времена. Стабилизация финансового сектора за счет разрушения уровня жизни европейцев и экономики – это метод, который не обеспечивает сохранение ЕС, как политической системы. Он не устраняет причины экономического кризиса, который все равно приведет к переменам в Европе. А вот какими они будут – важный вопрос, на который должны ответит европейские политики.
«СП»: — Можно ли сравнивать нынешнюю ситуацию с периодом, который сложился перед Первой мировой?
— Это демагогичные высказывания. Одно дело – столкновения бурно растущих, молодых и сильных империй в Первой мировой войне, и другое – столкновение вялых, отягощенные экономическими проблемами систем сейчас. Первая мировая выходит из экономического подъема, а у столкновения вокруг Украины совсем другая, кризисная природа. Поэтому проводить параллели не совсем правильно.
«СП»: — Значит, глобальной войны не будет?
— Никакой глобальной войны не будет. Но это не значит, что сумма локальных войн не может носить системный характер. Локальные войны вполне возможны, например, на Балканах. И Россия в них совершенно не будет виновата. Винить в этом нужно будет курс Европейской комиссии.
Декан факультета «Социология и политология» Финансового университета при правительстве РФ Александр Шатилов считает, что в нынешних условиях внешний долг – не главная проблема Евросоюза.
— Угроз в ЕС гораздо больше, и это не только внешний долг. В первую очередь это проблема слабой управляемости Европейского Союза. Это весьма эклектичное и рыхлое образование без наднациональных органов власти. Второй момент связан с тем, что внутри ЕС масса проблем социально-экономического и политического плана – особенно разрыв между богатыми и бедными странами. До сих пор в рамках Евросоюза не удалось достичь относительного благополучия для всех. Есть состоятельные страны, а есть бедные родственники в лице Греции, Болгарии, Румынии, которые с вожделением взирают на блестящую жизнь Германии и хотят к ней приобщиться за счет выделяемых кредитов, при этом особо ничего не делая.
Еще одна проблема – рост сепаратизма и цивилизационных конфликтов внутри ЕС. Взять хотя бы примеры Шотландии, Венеции, Каталонии и Баварии. В свое время ЕС сам дал им толчок, спровоцировав распад бывшей Югославии и придав импульс параду суверенитетов уже в самом Евросоюзе.
Есть еще и проблема падения эффективности и результативности труда. Сейчас в ЕС господствует принцип социального гедонизма. В этой ситуации Евросоюз везет на себе Германия, а остальные предпочитают пользоваться создаваемыми благами. Ко всему прочему, меняется демографическая ситуация в Европе. Там все меньше преобладают христианские ценности. Все больше стран становятся атеистическими, в других государствах усиливаются межрелигиозные конфликты между коренными европейцами и восточными общинами.
Поэтому внешний долг — не самая большая проблема. Главная опасность в несбалансированности ЕС. Ему так и не удалось стать «плавильным котлом» для народов, которые проживают в Евросоюзе, и добиться их единства. Конечно, если к этому прибавятся еще и экономические проблемы, это может разорвать ЕС изнутри.
«СП»: — Нет ли опасности, что некоторые политик таким «плавильным котлом» захотят сделать противостояние с Россией?
— Несмотря на то, что США пытаются активно натравливать Европу на Россию, большинство европейцев слишком ленивы и неагрессивны, чтобы консолидироваться против России. Многие представители элит видят, что их пытаются насильственно втянуть в конфликт. Он и так ощутимо бьет по Европе, а если дойдет до войны, будет совсем плохо. Есть такая шутка: «В случае начала Третьей мировой войны первыми исчезают страны с базами НАТО». Европейцы не заинтересованы в войне с Россией, поэтому их элиты, в отличие от американских, будут более разумны и сбалансированы даже в торгово-экономических войнах против РФ.
Директор Центра исследований международной торговли РАНХиГС Александр Кнобельобъясняет, что если Европейскому Союзу удастся решить проблему экономического роста, вопрос внешнего долга не будет стоять так остро.
— Я бы не стал драматизировать ситуацию. У развитых стран уровень государственного долга всегда выше, чем у развивающихся. Существенный госдолг есть и у США, и у Японии. Это объясняется тем, что у них более развитые финансовые рынки и менее рисковые активы. Другое дело, что даже у этих больших долгов есть определенный предел.
Существует принципиальная проблема, которая заключается в том, что страны Евросоюза социально ориентированы. Несмотря на все экономические трудности, государство всегда поддерживает обещанный уровень социальных гарантий. Это приводит к тому, что в условиях экономической рецессии, которые имеют место с 2008 года, действительно приходится влазить в долги. Проблема долга будет решена тогда, когда будет решена проблема экономического роста. Если удастся обеспечить экономический рост, долги просто не будут увеличиваться, застыв на определенном уровне. В США, например, сейчас пошел какой-никакой экономический рост, понемногу сокращается дефицит бюджета. Если такие же темпы роста будут поддерживаться и в Евросоюзе, внешний долг не приведет к банкротству, войнам или гиперинфляции.
«СП»: — Значит, не стоит опасаться повторения Первой мировой, как предсказывает Меланшон?
— Всегда есть группы влияния, которым война выгодна. Но на мой взгляд, сейчас, по сравнению с ситуацией перед Первой мировой войной, на порядок выросли экономические связи между странами. Чем больше этих связей, тем меньше вероятность военных действий, потому что они становятся менее выгодными. Одной из целей создания Евросоюза был именно рост экономических связей, который должен был предотвратить войну и исключить ее как средство обогащения.
